• четверг, 28 Марта, 20:19
  • Baku Баку 13°C

«Я видел трупы со вспоротыми животами и выколотыми глазами» - хирург-свидетель Ходжалинского геноцида

22 февраля 2017 | 20:01
«Я видел трупы со вспоротыми животами и выколотыми глазами» - хирург-свидетель Ходжалинского геноцида
В ночь с 25 на 26 февраля 1992 года армянские вооружённые формирования при участии военнослужащих 366-го полка заняли город Ходжалы, где ими была учинена резня, в результате которой были зверски убиты сотни невинных людей, в том числе детей и стариков, дотла сожжены их дома и разграблено имущество. Уцелевшие жители Ходжалы бежали в Агдам. В те ужасные дни Агдам стал единственной надеждой на спасение оставшихся в живых ходжалинцев.
В день, когда разыгралась Ходжалинская трагедия, весь Агдам поднялся на ноги, все его жители кинулись оказывать помощь людям, вырвавшимся из устроенного армянами ада. Часть населения Агдама сгруппировалась в отряды самообороны, которые отвечали армянским вандалам, а другие жители города развозили раненых по местным больницам.
В тот день, благодаря действовавшим в районе больницам, удалось не допустить роста числа жертв Ходжалинского геноцида – врачи спасали жизни раненых солдат и измученных зверствами армян ходжалинцев.
Одним из тех, кто спасая жизни раненых, не отходил тогда от операционного стола ни днем, ни ночью был хирург Агдамской районной больницы Садиг Азимов.

Vzglyad.az представляет интервью с хирургом, ставшим свидетелем Ходжалинского геноцида, Садигом Азимовым, которое он дал сайту Femida.az:
- Садиг бей, где вы были в день, когда произошла Ходжалинская трагедия?
- Вечером 25-го февраля, когда армяне начали обстреливать Ходжалы, я и мои коллеги-врачи находились в больнице. В тот день был сильный мороз, дороги обледенели. Часть горожан, видя, что армяне атакуют, бросилась бежать в направлении Агдама. Жители Агдама заранее подъехали на машинах к селу Шелли, где ожидали встретить беженцев из Ходжалы, и доставили их в Центральную больницу Агдамского района. Это была настоящая трагедия.
Ужасы той ночи я видел своими глазами. В те дни мы денно и нощно дежурили в больнице и оказывали медицинскую помощь раненым военным и ходжалинцам. Мы тогда исполняли свой долг: и врачебный, и чисто человеческий.
Агдамская больница была переполнена ранеными. Из операционных доносились их крики и стоны. Те крики и стоны невозможно забыть. Большинство доставленных к нам в больницу трупов были изуродованы. По ним было видно, что убитые подвергались насилию и издевательствам.
- Скажите, а какие раненые были у вас?
- Раненые, которых привезли к нам вечером, были с огнестрельными ранениями. А утром к нам стали привозить раненых с другими ранениями – это были ходжалинцы, которые подверглись издевательствам и насилию со стороны армян. У трупов была содрана кожа, один труп был с отрезанной головой. Я видел много обезображенных трупов: со вспоротыми животами и вывалившимися наружу внутренностями, отрезанными ушами и выколотыми глазами. Многие из тех раненых, которым пришлось испытать на себе зверства армян, были при смерти. Многие раненые умирали от огнестрельных и осколочных ранений, а также от ран, нанесенных тупыми предметами. Умерших перевозили в мечеть Агдама.
- Сколько раненых вы приняли?
- Точно не помню, но их было больше 500 человек. Многие из них поступили в больницу с диагнозом обморожение. Я без передышки оперировал с вечера до самого утра. Как только с операционного стола уносили одного прооперированного, так на него сразу клали следующего пациента. Раненых было много, а мест в больнице – мало.
- С какими трудностями вам как хирургу пришлось столкнуться в те дни?
- Несмотря на некоторые недостатки в обеспечении лекарствами, больница, как и полагается в боевых условиях, работала на полную мощь. У нас не хватало питания для раненых. Агдамцы приносили им еду и теплую одежду, добровольно шли сдавать для раненых кровь.
- Почему наутро после ночи Ходжалинской резни Центральная больница Агдама была эвакуирована в другое место?
- После захвата Ходжалы военная техника армянских вооруженных подразделений сосредоточилась на подступах к Аскерану, потому Центральную больницу Агдама и эвакуировали, разместив ее на железнодорожном вокзале, по вагонам. Та ночь показала, что необходимо создать военный госпиталь. Так и был разбит первый военно-полевой госпиталь.
Через два дня после Ходжалинской трагедии армяне начали обстреливать ракетами агдамскую больницу. Снаряды попадали прямо по больнице. В то время на агдамский ж/д вокзал прибыл санитарный вагон. Раненых с помощью жителей города Агдам разместили в этом санитарном вагоне. В нем была создана временная операционная, в которой мы безостановочно спасали жизни раненых. Я за всю свою 40-летнюю медицинскую практику не видел таких раненых, которые поступали к нам тогда из Ходжалы. В Ходжалы мы увидели невиданные в истории зверства над людьми.
- Был бы среди ваших пациентов кто-то, кто особенно запомнился вам?
- Был один пациент из Ходжалы, молодой парень. Осколком разорвавшегося снаряда ему оторвало половой орган. Я никогда не забуду того раненого. Он, правда, выжил, но я всегда задумывался о том, какой после этого стала его судьба.
Вообще, в годы войны в больницу привозили много раненых. Я помню каждого из них. Был один мужчина 35 лет. Когда обстреливался Агдам, один из снарядов упал неподалеку от мясокомбината. Чтобы осколки не задели его 5-летнего ребенка, мужчина накрыл его своим телом. Ребенок был весь в крови отца. Мальчика привезли в больницу. Он не понимал, что произошло, и только повторял: «Отец испачкал меня своей кровью». Малыш не понимал, что ради его спасения отец пожертвовал своей собственной жизнью.
Такая же история случилась и на хлебозаводе. Как вы знаете, на хлебозаводах в основном работают женщины. Когда шли бои, один из снарядов разорвался у хлебозавода. В госпиталь привезли убитых женщин: их руки были в тесте. Хлеб – священен, тот, кто печет хлеб – неприкосновенен, но армяне всех их убили.
Не могу я забыть и смерть выдающегося устада (мастера – ред.) мугама Шахмалы Кюрдоглу и его сына. Он гулял со своим сыном во дворе дома, когда туда попал вражеский снаряд. Шахмалы Кюрдоглу погиб на месте от осколочного ранения, а его сын – подросток лет 12-13, умер в больнице.
Попавшие в лицо мальчика осколки сделали его неузнаваемым. Несмотря на то, что мальчик умер, я все равно работал над его телом на операционном столе: я хотел, чтобы, когда труп мальчика отвезут домой и покажут его матери, ей не стало плохо, и чтобы она смогла узнать сына.
- Какие чувства вы испытываете сегодня, вспоминая события тех дней?
- В те дни, с одной стороны, у нас захватывали земли, с другой стороны – гибли наши люди. Конечно, было очень тяжело. И свою болезнь я «заработал» после ходжалинских событий. Я перенес большой стресс, когда видел тех раненых. Те события отразились на мне как в моральном, так и в физическом плане.
- Достаточно ли освещалась тогда Ходжалинская трагедия?
- Я как свидетель ужасов Ходжалы хочу рассказать вам один случай. Пришел я домой, был сильно уставший: усталость накопилась за несколько дней. Домашние уговаривали меня выпить стакан чаю, и я не смог им отказать. Только присел, как услышал по телевизору слова, которые привели меня в крайнее негодование. Я пытался понять, что происходит, и буквально застыл на месте: по AzTV передавали официальное заявление, в котором говорилось о том, что в Ходжалы погибли всего два человека. По АzTV передавали ложную информацию о Ходжалинской трагедии хотя я сам, своими глазами до самого утра видел десятки погибших, принимал и оперировал много раненых. Та новость сильно потрясла меня. Если государственное телевидение сообщало лишь о двух убитых азербайджанцах, то о каком освещении Ходжалинского геноцида могла идти речь? В тот день я забыл, зачем вообще пришел домой, и немедленно вернулся в больницу.
- Как по-вашему, кто виноват в той трагедии?
- В ту ночь правительство не смогло спасти свой народ. Оно закрыло глаза на массовое убийство в Ходжалы. На место трагедии смогли прибыть только добровольцы и отряды самообороны из Агдама: они прибыли туда, как только узнали о трагедии. Бойцы батальона под командованием Аллахверди Багирова выносили тела убитых с поля боя и обменивали пленных армян на захваченных в плен азербайджанцев. Если бы тогда из Агдама мы выступили бы на Аскеран, то смогли бы отвлечь внимание армян.
В тот день Агдам стал единственной надеждой на спасение для ходжалинцев. Но Агдам был не в силах один выполнять все те обязательства, которые были возложены на правительство страны. Центральная власть тогда допустила много ошибок.
- А были ли среди спасенных вами раненых люди армянской национальности?
- До Ходжалинской трагедии один армянин был ранен, когда пытался пересечь границу. Я его прооперировал.
- После того, как произошла эта трагедия, вы не пожалели, что спасли жизнь армянину?
- Нисколько нет. Он тоже человек. Для врача не существует понятие национальности. Это мог быть кто угодно: и армянин, и перс, и русский…
banner

Советуем почитать