• вторник, 19 Марта, 15:20
  • Baku Баку 8°C

Шпагат Ван Дамма

17 февраля 2018 | 10:32
Шпагат Ван Дамма

ЭКСКЛЮЗИВ
На днях завершился очередной визит сопредседателей МГ ОБСЕ в регион, по итогам которого они выступили с заявлением. Об итогах и последствиях визита, а также о нынешнем состоянии и перспективах переговорного процесса по урегулированию карабахского конфликта в интервью газете «Каспiй» рассказала доцент кафедры политологии Академии госуправления при Президенте Азербайджана Елена Касумова.
- Какова ваша оценка визита сопредседателей МГ ОБСЕ и их итогового заявления?
- В превосходной степени оценивать рутинный визит сопредседателей вообще невозможно. Они проводят мониторинг ситуации, и ожидать, что после визита вдруг сделают какое-то прорывное заявление, было бы наивным. Хотя некий позитив от этого визита все-таки есть.
Давайте обратимся к официальной информации: «Во время визита сопредседателей была достигнута договоренность о том, чтобы после предстоящих в Армении и Азербайджане президентских выборов продолжить интенсивные переговоры на основе существующих идей и предложений». Уже хорошо, что проводить переговоры стороны будут на платформе, надо полагать, давно изученных предложений. Хотя бы в целом понятны позиции сторон, и, к счастью, никого из сопредседателей не осеняют новые идеи.
А ведь прецеденты были. Помнится, бывший сопредседатель от США Джеймс Уорлик неожиданно захотел усадить за стол переговоров делегацию карабахских сепаратистов. И эта «светлая идея» долго на всех уровнях обсуждалась в Армении, в международных СМИ. В этот раз позиция сопредседателей выглядит вполне адекватной.
- Накануне их визита много говорилось о необходимости расширения миссии наблюдателей МГ ОБСЕ, чтобы повысить эффективность мониторинга прекращения огня на линии соприкосновения. Насколько предполагаемое расширение будет способствовать продвижению переговорного процесса?
- Этим летом специальный представитель ЕС по вопросам Южного Кавказа и кризису в Грузии Герберт Зальбер ввел в политический лексикон фактически новый политический термин: «постконфликтная реабилитация». Его следует принимать в контексте той военно-политической ситуации, которая сложилась в Нагорном Карабахе после апрельских событий 2016 года. Термин не прижился, хотя, на мой взгляд, он имеет право на существование.
Я всегда говорила, что мы совершили некую ошибку, приняв Венские и Санкт-Петербургские договоренности о «внедрении механизмов укрепления режима прекращения огня». Позже армянская сторона представляла подобные «механизмы» как предусловие возобновления переговоров по урегулированию карабахского конфликта. Я считаю, что согласие с подобной формулой продолжения переговорного процесса было результатом внешнего давления.
Сразу же после Венской встречи глава МИД России Сергей Лавров, бывшие госсекретарь США Джон Керри и госсекретарь Франции по европейскому направлению Харлем Дезир выступили с совместным заявлением. В нем впервые прозвучало предложение о внедрении в короткий срок «механизма ОБСЕ по расследованию инцидентов с целью снижения риска дальнейшего всплеска насилия». Однако объясняющей трактовки этого пункта договоренностей так и не последовало. Тогда же возникла менее радикальная идея - расширить полномочия команды специального представителя действующего председателя ОБСЕ.
Но никаких подобных «механизмов» расследования, фиксации, принуждения в природе не существует! Каково их физическое выражение? И если это какие-то военные средства наблюдения или слежения за линией противостояния противоборствующих сторон, то кому они должны принадлежать, кто и где их будет размещать? Ответы на эти вопросы, естественно, не получены.
А вот расширение миссии наблюдателей ОБСЕ в зоне конфликта - вполне реально. Но это максимум того, на что может согласиться Азербайджан. Оно фактически снимает с повестки дня нелепое предложение об использовании каких-то «механизмов» предупреждения нарушений в зоне конфликта, их расследования и даже наказания виновных.
- Но армянская сторона считает, что физическое укрупнение миссии наблюдателей ОБСЕ или расширение их полномочий невыгодно Азербайджану…
- Я так не думаю. Сторонние наблюдатели плохо представляют себе ужасающее состояние армянской армии, которая в моральном аспекте буквально разлагается. В канун т.н. «Дня армии» в Ереване прошло несколько антимилитаристских акций. Одновременно в соцсетях стали распространяться сравнительные данные правозащитников и официальной статистики по боевым и небоевым потерям за 2017 год и, что особенно интересно, выдержки из рассказов бывших солдат.
Есть там и такие «воспоминания» бывших военнослужащих: «У нас на посту был один таширец с ПК (т.е с ручным пулеметом). Как-то начал с поста обкладывать (обстреливать) азербайджанское село, я прибежал, обматерил его, а он, мол, уложу кого-нибудь - отпуск дадут». Или: «В нашей роте был один тип - кличка Тевкаш, - когда его в первый раз вывели на позиции, прострелил себе плечо». А вот еще: «Я был двухнедельным новобранцем, когда из окна 2-го батальона выбросился один из солдат - переломал себе ноги».
По данным армянской правозащитной организации «Мирный диалог», 70% смертей в армянской армии - это небоевые потери, ставшие результатом плохой организации службы, неуставных отношений, криминализации армянской армии. И после этого кто-то в Ереване решается утверждать, что это азербайджанская армия нарушает режим прекращения огня? Это армянской стороне совершенно невыгодно расширение миссии наблюдателей ОБСЕ. Они, безусловно, увидят на линии соприкосновения картину, совершенно не похожую на ту, что описывают армянские и некоторые зарубежные СМИ.
- Некоторые эксперты, даже политики, причем как в Азербайджане, так и в Армении, все чаще говорят о нежелательном проецировании последних событий на Ближнем Востоке на карабахский конфликт. Вы разделяете подобные опасения?
- Безусловно, разделяю их в контексте нарастающих противоречий между Россией и США на всей «дуге напряженности», которую покойный Збигнев Бжезинский провел от западного побережья Африки до берегов Тихого океана. Давайте взглянем на политическую карту. Гражданская война в Ливии с возможным втягиванием в нее Египта, собственные операции Каира на Синае, палестино-израильское противостояние, кипящий котел Сирии, война в Йемене, готовый взорваться Афганистан. И везде мы видим явное или скрытое противостояние ядерных держав. О том, с какими, как сейчас модно говорить, «алармистскими» настроениями рассматривают ситуацию американцы, видно из доклада «Всемирная оценка угроз» директора Национальной разведки Дэниеля Коутса.
И на этой искрящей «дуге», едва ли не в ее срединной точке - карабахский конфликт, который во внешнеполитическом формате стоит особняком. Пожалуй, только по карабахской проблематике позиции России, США и Франции совпадали на протяжении последних 25 лет. Это позволило создать Минскую группу ОБСЕ и назначить сопредседателей, которые весьма интенсивно сотрудничают друг с другом, и главное - с руководством Азербайджана и Армении.
Но все может измениться не столько из-за расхождений в оценках ситуации, «конфликта интересов», а в силу логики глобального противостояния геополитических противников. Тогда на всем переговорном процессе можно будет поставить крест. Впрочем, не стоит ожидать того, что события в Карабахе будут развиваться по невероятному сценарию участия в конфликте внешних игроков. Россия и США, точнее - Россия и НАТО, и впредь будут тщательно избегать военного столкновения.
Российско-американский «развод» по карабахской проблематике станет постоянной головной болью Еревана, а не Баку. Армения - член ЕАЭС, но она же заключила с Евросоюзом «Соглашение о всеобъемлющем и расширенном партнерстве», а есть еще и рамочное соглашение «О торговле и инвестициях», подписанное Ереваном и Вашингтоном в 2015 году. К тому же Ереван всеми силами стремится развивать отношения с НАТО, будучи при этом членом ОДКБ. Эта политика одновременного «сидения на двух стульях» уже плавно перерастает в «шпагат Ван Дамма на фурах», что долго продолжаться не может.
- В этой связи вопрос: с апреля Армения превращается в парламентскую республику, что, как ожидают многие, приведет к каким-то трансформациям не только во внутренней, но и в ее внешней политике. Какие изменения могут произойти в карабахском контексте?
- Для меня очевидно, что пост премьера займет Серж Саргсян, против кандидатуры которого собирается голосовать только малочисленный «либеральный» блок «Елк». Но власть будущего «суперпремьера», как уже называют Саргсяна, это все-таки не власть авторитарного президента. Он в большей степени будет зависеть от политической конъюнктуры, что, как ни парадоксально, станет только отягощать карабахский переговорный процесс.
В Армении, во всяком случае в ее политическом спектре, совершенно нет здоровых сил. Иногда кажется, что Республиканская партия реалистичнее своих парламентских оппонентов и союзников оценивает ситуацию на Южном Кавказе. Азербайджан, безусловно, будет настаивать на поэтапном урегулировании, первым пунктом которого станет освобождение оккупированных территорий. Однако любое движение Саргсяна навстречу Баку вызовет в Армении такую политическую бурю, которая неизбежно приведет к отставке правительства.
Ситуация может развиваться и по еще худшим сценариям, один из которых в 2016 году предложили вооруженные террористы из группировки «Сасна црер». Тогда Саргсяну удалось подавить мятеж, но нет никакой гарантии, что это снова удастся сделать, если события двухлетней давности повторятся. Для него и возглавляемой им Республиканской партии любые компромиссы означают как минимум политическую смерть. О максимуме даже не говорю. Поэтому я не могу оптимистично смотреть на будущее переговорного процесса. Сегодня Армения не предлагает ничего конструктивного, но точно так же она не сможет сделать это завтра.
Роман ТЕМНИКОВ,
наш спецкор

Брно (Чехия)
banner

Советуем почитать