Баку 15°C
Мир-Теймур Мамедов: «Серьезные республиканские проекты сдавал лично Гейдару Алиеву, оформлял универмаги «Москва» и «Баку»»
Есть в бакинском Старом городе (Ичеришехер) необычный трехэтажный старинный дом, рядом с которым люди останавливаются, чтобы полюбоваться его волшебным фасадом. Он украшен затейливыми керамическими панно, скульптурами и барельефами, разглядывать которые можно вечно. В этом доме живет и творит известный азербайджанский художник, керамист, скульптор, историк и этнограф Мир-Теймур Мамедов. Корреспондент «Москва-Баку» решила заглянуть в гости к мастеру, чтобы узнать, чем сегодня живет Мир-Теймур Мамедов и о чем он мечтает.
- Удивительно, внутренний двор дома тоже облицован вашими работами. Когда началось его преображение?
- Более 25 лет назад. Сначала облицевал керамикой нижний этаж, затем перебрался на второй. Остался последний, третий. Уже подготовил плиты, панно и небольшие скульптуры, которые ждут своего часа. Когда дом будет полностью «укомплектован», в Баку прибудут представители Книги рекордов Гиннесса, чтобы подготовить документы о внесении его в свой список. Последним этапом станет выдача мне соответствующего сертификата. А идею превратить свой дом в Центр керамики я вынашивал почти всю жизнь. Когда учился в Ленинграде, изучал творчество Гауди, которое меня покорило. Затем я решил создать что-то свое. Но в доме Гауди нагромождено много всего, сделанного чужими людьми. У меня же каждый сантиметр здесь - рукотворное и несет особую информацию. Для чего художник работает? Чтобы его работа вызывала сопереживание. Гордость за то, что ты сотворил - это и есть основа творчества. Тот, кто творит, создает для людей, он готов это отдать миру. И я только рад передать свои знания людям, быть полезным, и главное, пока это в моих силах, беречь этот высокий вид искусства. А несколько лет назад в Баку приезжала съемочная группа государственного телеканала Японии. Снимали документальный фильм обо мне - «Достояние страны». Японцы были очень удивлены, когда узнали, что мне удалось добиться толщины черепка из красной глины 0,7 мм. Представляете, какая это ювелирная работа! Ведь такие тонкие изделия можно делать только из фарфора.
- Практически каждую вашу работу украшает тюркский знак тамги. Какой смысл он несет?
- Тамги – это своеобразная метка у тюркских народов. Как правило, потомок определённого рода заимствовал тамги своего предка и добавлял к ней дополнительный элемент, либо видоизменял её. Тамгами метились лошади, верблюды, находившийся в общей собственности рода, или оружие, керамика и ковры, изготовленные членами рода. Изображение тамги можно встретить на монетах. Тюркские тамги настолько разнообразны и красивы по своей графике, стилистике, что вполне естественно вошли в культуры многих народов. Огромное количество как самих тамги, так и их отдельных элементов я постоянно встречаю в своих путешествиях по многонациональному Азербайджану в декоративно -прикладном искусстве. Многие тамги так и остались не раскрытыми, можно строить версии, предположения. В моей коллекции есть тамги возрастом более 18 тысяч лет. Они скопированы с древних образцов керамики. Некоторые легко прочитываются, особенно те, которые связаны с солнцем, землей, женщиной, мужским началом. Другие так и остались для меня тайной.
- Я заметила, что в вашем Центре керамики огромное количество необычных чайников и колокольчиков. Они тоже для вас несут особый, сакральный смысл?
- Так и есть. Чайники располагают к длительным, дружеским посиделкам, мирным разговорам и удовольствию узнавать друг друга. К тому же, это не просто чайники. Присмотритесь, в них «записана» целая история. Вот, красавица сидит в одиночестве у окна. Ждет своего суженого. На другой стороне чайника изображен стражник, оберегающий ее покой. Если включить фантазию, можно придумать собственную сказку со счастливым финалом. А эти колокольчики – своего рода обереги. У каждого из них свой «голос». Вот, послушайте…Глухой звук. Это мальчик. А этот колокол – девочка. Слышите, какая она звонкая и яркая? И эти керамические колоколы не должны «молчать». Они должны звучать несколько раз в день. Тогда в доме будет мир и гармония. Знаете, раньше в азербайджанских домах имелось два входа – мужской и женский. Над одной дверью висел колокол с глухим звуком, а над другим – звонкий. И когда приходили гости, они звонили в эти колокола. Хозяева по звуку определяли, кто к ним пришел, и кому из домашних следует распахнуть перед гостем двери.
- А с чего началось ваше увлечение глиной, керамикой?
- Началось все с … обычного пластилина. В пять лет мама подарила мне коробку с пластилином, и я начал «творить». Любил смешивать все цвета в один большой ком и лепил из него различные фигурки. Меня настолько завораживал этот процесс, что я мог посвятить новому увлечению целый день. Своими работами я заставил практически все подоконники, умудрился даже «выставить» их на мебели и полу. В бакинскую жару пластилин быстро плавился и накрепко прилеплялся к поверхности. Помню, как мама и бабушка ругались, когда пытались соскрести мои произведения. Тогда я стал заполнять ими полки холодильника. Однажды терпение родных лопнуло, и они подарили мне глину - тоже была вечная грязь в доме от моих изваяний. Мама записала меня в Дом пионеров и школьников, где моим первым педагогом стала скульптор Анна Ивановна Казарцева, а затем это был и народный художник Ариф Газиев. Затем мой талант заметил известный скульптор, лауреат Госпремии, народный художник СССР Пинхос Сабсай, который взял меня в свою студию. Моя мама Дилара ханум была художницей, а папа …и дядя Гаджи Ага – военными врачами. Оба участвовали в Великой Отечественной войне и дошли до самого Берлина. Меня воспитывала бабушка по материнской линии Наргиз ханум Гаджинская. Она была из старинного азербайджанского рода с внушительным приданым. Только в Ичеришехер у бабушки имелось целых 12 домов! Бабушка Наргиз училась во Франции, знала пять языков. Она была одним из первых фармакологов в Азербайджане. Невероятно мудрая и сильная женщина, которая учила меня быть честным, смелым и целеустремленным. Она поддерживала меня во всех начинаниях и верила в мои силы. После окончания 8-го класса я поступил в Бакинское художественное училище имени А.Азимзаде, которое закончил с отличием. Когда задумался о высшем образовании, решил ехать поступать в Высшее художественно-промышленное училище имени Веры Мухиной в Ленинград.
- Почему выбор пал на Ленинград?
- Когда мне было года четыре, я увлекся филателией. Бабушка поддерживала мое хобби, ходила вместе со мной по магазинам и выбирала понравившиеся мне марки, покупала кляссер и щипцы. Особой моей гордостью была коллекция марок, посвященных Ленинграду. Подолгу я разглядывал изображения этого города и мечтал однажды увидеть его собственными глазами. Именно эти детские воспоминания и определили мой выбор. На семейном совете я заявил, что поеду именно в Ленинград. Поначалу родные воспротивились моему решению. Запрет исходил в основном от дяди, известного в Баку военного хирурга, позже - нейрохирурга Гаджи аги Гасанова. Он считал, что ленинградский климат для людей, выросших под жарким южным солнцем, просто гибель: «Смотри, заболеешь там туберкулезом и прощай мечты!» Но я был настырным парнем и родственникам пришлось сдаться. Отправился в Питер и с легкостью поступил в Высшее художественно-промышленное училище имени Веры Мухиной на факультет архитектурного проектирования и отделки. Во время обучения в вузе организовал Студенческое научное общество, которое занималось изучением истории, культуры и традиций тюркских народов СССР. Тогда передо мной открылись архивы Публичной библиотеки, где я просиживал до самой ночи. Изучал документы, миниатюры, зарисовки и указы. Там был весь Восток! Я там такие поразительные вещи видел! Например, миниатюры XVI века, написанные рукой Султана Мухаммеда кистью из шерсти с темечка семимесячного котенка. Невероятные работы! Впоследствии, на основе знаний, полученных во время таких походов в Публичную библиотеку, я написал и издал огромное количество научных статей. Эти миниатюры мне дали, может быть, больше, чем любой вуз.
- Насколько мне известно, одной Мухинки вам было недостаточно, и вы поступили в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК).
- (улыбается) Эти вузы находились на параллельных улицах, и я решил, почему бы мне не получить еще одно высшее образование. А если серьезно, на Художественно-постановочном факультете ЛГИТМиКа я научился выражать свои мысли и идеи через художественные образы. Десять лет, которые я провел в Ленинграде, были весьма плодотворными. Я успел поработать художником-оформителем в строительном тресте, за что получил однокомнатную квартиру. Когда решил вернуться обратно в Баку, квартиру, как положено, сдал государству. Приехав на родину, окунулся в новую жизнь. Дни напролет работал в мастерской. Мне доверяли серьезные республиканские проекты, которые я сдавал лично Гейдару Алиеву. Занимался оформлением универмагов «Москва» и «Баку». Разработал новый шрифт «а-ля-арабик» применительно к кириллице. Целый месяц выводил формулу, по которой любой, даже далекий от искусства человек, мог самостоятельно пользоваться этим шрифтом. Представил новый шрифт в Союзторрекламе СССР, где его официально утвердили, а после он был введен в обиход. А в 1982 году меня вызвали в бакинскую партийную организацию и дали еще одно серьезное задание – организовать масштабную выставку, посвященную 80-летию Российской социал-демократической рабочей партии: «Мир-Теймур, доверяем тебе. Не подведи! На открытие выставки приедет сам член политбюро ЦК КПСС Егор Лигачев!». «Но я даже не состою в партии», - пытался возразить я. Руководство было непреклонно: «Работай. У тебя полная свобода самовыражения. Проект должен быть готов через месяц». Местом выставки был выбран монументальный Музей имени Ленина, расположенный в самом центре Баку. Я собрал профессиональную команду из семи человек, разработал техническое обоснование из 30 страниц, которое представил директору музея Марлену Багирову. Тот сделал некоторые правки, и мы принялись за осуществление проекта. Работали дни и ночи напролет, практически без сна и отдыха. Ведь нам нужно было оформить 15 больших музейных зала, каждый из которых «рассказывал» об определенном этапе социал-демократического движения. На открытии выставки присутствовало все руководство Азербайджанской ССР и Егор Лигачев. После он отметил, что не ожидал такой «грамотно выполненной работы». (смеется) В результате, я получил почетную грамоту от партии, а Художественный фонд Азербайджанской ССР выдал мне крупный гонорар, на который я купил себе машину. А нашу экспозицию потом отправили в Москву, где она выставлялась целый год.
- Вы родились и выросли в бакинской крепости, в Ичеришехер. Чем дорог вам Старый город?
- Как принято говорить у бакинцев, я – «крепостной». Согласно семейной легенде, наш род обосновался в Ичеришехер в XII веке. Мой предок прибыл в Баку из Шемахи в составе свиты ширваншаха Ахсидана I. Кем он был и чем занимался, нашей семье неизвестно. Но благодаря ему наша семья живет в самом сердце Баку уже более 800 лет. Ичеришехер – это отдельный мир. Город в городе, со своими традициями, правилами и кодексом чести. Здесь все друг друга знают, мудро улаживают конфликты, дружат, празднуют семейные торжества и вместе провожают в последний путь. Одним словом, Ичеришехер – это целая жизнь…
- Мир-Теймур муаллим, о чем вы мечтаете? Что в планах?
- У меня есть своя Школа креативной керамики, и сегодня огромное количество моих учеников со всего мира уже сами обучают «керамическим» премудростям других. Ко мне приезжают учиться из России, Германии, Молдовы, я также часто выезжаю за рубеж, читаю лекции, провожу мастер-классы. Несколько лет назад, заручившись поддержкой Министерства культуры и туризма Азербайджана, я впервые организовал так называемые дуэты-симпозиумы, пригласив для совместного творчества коллег из Казахстана и Молдовы. Процесс ежедневной работы мы выкладывали в Интернете и каждый день получали огромное количество положительных отзывов. Из-за пандемии этот проект пришлось временно приостановить, но, я очень надеюсь, что скоро он вновь продолжится. И, возможно, в новом формате большого практического форума. За эти годы мне удалось также организовать Центры керамики в Баку, Нардаране и Шеки. Надеюсь, подобный центр появится и на освобожденных землях Карабаха. Когда азербайджанцы вернуться в свои дома, нужно будет обучать молодежь традиционным народным ремеслам. Чтобы не забывали о нашем наследии и передавали свои знания и навыки другим поколениям. Это не только древнее искусство керамики, но и ковроткачество, кузнечное и ювелирное дело, чеканка, шебеке. Все то, что пришло к нам из глубины веков и в чем сохранился наш генетический код. Жалею о том, что моя идея о создании в регионах Азербайджана Центров декоративно-прикладного искусства, поддержанная президентом Ильхамом Алиевым во время личной встречи с ним, незаслуженно «забыта» нашими чиновниками. Прошло уже более трех лет, а идея все еще не претворена в жизнь. Я бы уделил также особое внимание так называемой Арт-терапии для детей с дефектами развития. Да, лечение искусством не только учит, как правильно рисовать, лепить или играть на музыкальных инструментах, но оно создает игровое пространство для самовыражения, раскрытия творческого потенциала, для развития самопознания. Поэтому детские психологи говорят, что игра - это серьезно. На протяжении двух лет я занимался керамикой с ребятами из специнтерната, расположенного в поселке Маштаги, и мои ученики достигали невероятных результатов. Хотелось бы организовать такие Центра по арт-терапии в Баку, чтобы особенные дети могли раскрыть свой потенциал и научились выражать свои эмоции. Так что, планов у меня много. Осталось только их осуществить…
