Он был выдающейся личностью

Народный писатель Азербайджана Эльмира Ахундова, автор многотомника «Гейдар Алиев. Личность и эпоха» поделилась с «Каспием» воспоминаниями народного художника Азербайджана и СССР Таира Салахова об общенациональном лидере азербайджанского народа Гейдаре Алиеве.

В 1962 году в Баку проходила выставка «Куба глазами советских художников». На последнем этаже Музея Ленина выставлялись работы Виктора Иванова, Петра Осовского. Они долго жили на Кубе, написали прекрасные работы.

Выставку посетил второй секретарь ЦК Елистратов, большой любитель живописи. После он пригласил нас в «Интурист», где в отдельном зале был небольшой банкет в честь художников. Гейдар Алиев тоже пришел, и там я с ним познакомился. Он показался мне очень приятным, симпатичным человеком, произносил замечательные тосты. После нашего знакомства Гейдар Алиевич понравился мне и внешне, и внутренне. Он был очень внимательным, серьезным.

Разговор на съезде художников

Гейдар Алиев тянулся к творческим людям. Помню, Ариф Меликов, я и Тогрул Нариманбеков отдыхали в санатории в Загульбе. Гейдар Алиевич приезжал, беседовал с нами. Он понимал музыку, по-своему, конечно, понимал изобразительное искусство. Его интересовала архитектура. У него был широкий круг общения, он со всеми был в хороших отношениях. Если где-то что-то случалось у художников, помогал.

В бытность Гейдара Алиева первым секретарем ЦК в Доме политпросвещения проходил съезд Союза художников Азербайджана. Помню, я из Москвы приехал вести съезд. Мы с Гейдаром Алиевичем разговаривали, и он доверительно рассказал мне, что все свои рисунки, которые он сделал, когда учился на архитектурном факультете, взял в Нахчыван.

– Таир, – говорил он, – я так жалею, что они пропали.

Забота об искусстве

Выступление в Доме архитекторов, когда Гейдар Алиев был зампредом Совмина СССР, запомнилось надолго. Он говорил о задачах, поставленных партийным съездом в области архитектуры. Об этом выступлении до сих пор помнят все архитекторы.

Гейдар Алиев подготовил документы по всем отраслям искусства. В них шла речь о финансовой помощи, хозяйственной деятельности, получении квартир, улучшении материально-технического обеспечения деятелей культуры, повышении гонораров. Союзы оживали, в искусство пошли финансовые вложения. А сколько он сделал по медицине, культуре, транспорту, науке!

Поэтому его так любят и ценят. Поэтому за него болели, когда он ушел в отставку. С его приходом работа в этой сфере получила новый импульс.

Помню, он занимался реконструкцией и созданием новых площадей для Третьяковской галереи. Мне рассказывали, как его водили по залам, и он очень интересовался искусством русской миниатюры, задавал вопросы. Он подписывал все документы по реконструкции Третьяковской галереи. Реконструкция шла десять лет, он несколько раз приезжал туда. Там были созданы запасники, особые климатические условия. Благодаря этому смогли вытащить на свет 50-60 тысяч экспонатов.

С помощью Гейдара Алиева в Пушкинском музее был создан музей личных коллекций.

Поездка в Неграм

Я был с Гейдаром Алиевичем, когда открывали Мавзолей Гусейна Джавида. На следующий день, когда Гейдар Алиев в Нахчыване встречался с иранской делегацией, мы были свободны, и тогда Сируз Тебризли, Зелимхан Ягуб и я поехали в Неграм. Пришли в музей Джалила Мамедгулузаде, сделали фотографии, потом заехали в село. Мне как художнику интересно было посмотреть. Я много ездил по Нахчывану, но давно в этих краях не был, и мне было приятно.

После поездки я позвонил Гейдару Алиевичу.

– Ну как, ты доволен, что поехал? – спросил он.

– Да, Гейдар Алиевич, было очень приятно. Эмоционально я до того не осознавал, и только там понял, что вы сотворили, вернув прах Гусейна Джавида на родину. Вы исправили все, что было допущено негативного в отношении великого поэта, восстановили историческую справедливость... На следующий день, пока вы встречались с иранской делегацией, мы поехали в Неграм. Были в музее, а потом общались с жителями села.

– Да, и что там?

– У нас была короткая встреча, но мы почувствовали, что неграмцы находятся в тяжелом положении. Они говорили о своих проблемах. Очень прошу вас обратить внимание на социальную обстановку в этом селе: нет электричества, воды, работы.

– Хорошо, что ты мне об этом рассказал. И как хорошо, что ты поехал туда. Когда в Нахчыване хотели снести мой памятник, то все неграмцы дежурили около него день и ночь. Это самые верные мне люди! Я сейчас же позвоню в Нахчыван, и мы предпримем меры. Спасибо тебе.

Вроде бы мелочь, но как он все правильно воспринял! Он ценил в людях преданность.

Достойно сказал о каждом

Гейдар Алиевич очень ценил Гара Абульфазовича Гараева, Ниязи, очень любил музыку Фикрета Амирова.

Помню, в декабре 1971 года в Театре азербайджанской драмы праздновали 60-летие Мирзы Ибрагимова. Приехали секретари Союза писателей СССР, Расул Гамзатов, он был членом Президиума Верховного Совета СССР, из республик – первые секретари союзов.

После Гейдар Алиевич давал банкет в гостевом доме напротив глазной больницы и сам был на этом банкете тамадой. Он очень здорово вел вечер. Присутствовали все корифеи – Мирза Ибрагимов, Расул Гамзатов, Сулейман Рагимов, Али Велиев, Расул Рза, Имран Касумов, Наби Хазри. И Гейдар Алиевич о каждом сказал тост. Начал с Расула Гамзатова, секретарей Союза писателей СССР, потом перешел на гостей рангом пониже. И о каждом нашел что сказать, причем очень достойно.

Как он любил Рауфа Гаджиева за его песню «Мой Азербайджан» на стихи Самеда Вургуна! Бывало, он пел эту песню, а Зарифа Азизовна аккомпанировала ему. Это было его выражением любви к республике. Это было его кредо. Он жил этим. Он был человеком идеи, всегда был выше любых материальных благ. Он был личностью выдающейся.